Иван Андреевич Крылов, русский поэт, переводчик, издатель, служитель Императорской публичной библиотеки, член Российской академии наук, автор од и трагедий, более всего прославился как баснописец. Его художественное дарование было поистине гениальным, Басни Крылова стали вершиной мировой басенной поэзии. Во многом опираясь на опыт Эзопа и Лафонтена, он отточил поэтическую форму басни, придав ей совершенство формы и содержания. Белинский говорил о естественности, простоте и легкости языка Крылова, добавляя, что сам Пушкин не полон без этого "самобытного, самородного богатства". Знаменитый критик утверждал также, что "Крылов поэт не для одних детей: с книгою его басен невольно забудется и взрослый и снова перечтет уже читанное им тысячу раз…".
Ivan Andreevich Krylov, russkiy poet, perevodchik, izdatel, sluzhitel Imperatorskoy publichnoy biblioteki, chlen Rossiyskoy akademii nauk, avtor od i tragediy, bolee vsego proslavilsya kak basnopisets. Ego khudozhestvennoe darovanie bylo poistine genialnym, Basni Krylova stali vershinoy mirovoy basennoy poezii. Vo mnogom opirayas na opyt Ezopa i Lafontena, on ottochil poeticheskuyu formu basni, pridav ey sovershenstvo formy i soderzhaniya. Belinskiy govoril o estestvennosti, prostote i legkosti yazyka Krylova, dobavlyaya, chto sam Pushkin ne polon bez etogo "samobytnogo, samorodnogo bogatstva". Znamenityy kritik utverzhdal takzhe, chto "Krylov poet ne dlya odnikh detey: s knigoyu ego basen nevolno zabudetsya i vzroslyy i snova perechtet uzhe chitannoe im tysyachu raz".
Ivan Andreevich Krylov, a Russian poet, translator, publisher and Minister of the Imperial public library, member of the Russian Academy of Sciences, author of odes and tragedies, most famous as a fabulist. His artistic talent was truly brilliant, the Fable became the pinnacle of world fables poetry. Largely based on the experience of Aesop and La Fontaine, he honed poetic form of the fable, giving it the perfection of form and content. Belinsky said about naturalness, simplicity and ease of language Krylov, adding that Pushkin would not be complete without this "original, native wealth." The famous critic claimed that "the wings of the poet not for some children: with the book of his fables involuntarily forgotten, and adult and again to reread already read them a thousand times...".
