Это прозвище у него такое — Рыба-Молот. Ну какая он рыба? Просто глаза широко расставлены. А так — хороший повар, честный человек, хоть и идиот, как его позже охарактеризовали. Работает у олигарха по фамилии Панибратец, и жизнь его ничем особенным не отличается: от котла — к кастрюле, от кастрюли — к холодильнику…Но вот однажды Рыбе было велено зайти в кабинет хозяина, куда практически никто не допускался (даже уборку кабинета осуществлял японский робот Имамура). Там Панибратец вручил ему плотный конверт и приказал распечатать его в полночь и без свидетелей, что бедный повар и сделал. После чего судьба потащила его по жутким колдобинам судьбы от одних испытаний к другим…Веселая, легкая, местами озорная, местами добрая книга, в героев которой просто невозможно не влюбиться.Все события и герои этого романа вымышлены, любое сходство с существующими людьми случайно.• Виктория Платова — единственный российский автор, работающий в жанре мистического реализма. Чтобы познать себя, не обязательно штудировать учебники по психологии. Блистательный разбор психопатологии в романах Платовой подберет ключик ко всем скрытым фобиям, желаниям и мотивам поступков любого человека.• Произведения Виктории Платовой завоевали популярность не только среди русскоязычных читателей: книги переведены на многие языки, и фамилия писательницы знакома любителям детективного жанра в европейских странах и даже за океаном. Особенной популярностью до сих пор пользуется первая книга Платовой, а также романы «Купель дьявола», «Геометрия убийства», «Инспектор и бабочка», «Stalingrad, станция метро».• У Виктории Платовой редкий талант — сочетать увлекательные приключения и кровавые интриги с отточенным, великолепным стилем.• Больше 10 произведений автора были экранизированы — наверно, такой успех у кинематографистов не случаен, ведь Виктория Платова — дипломированный сценарист, выпускница ВГИКа. Поэтому из изящных и остросюжетных книг получаются не менее увлекательные сериалы. В создании некоторых, кстати, писательница сама принимает участие.
Eto prozvishche u nego takoe Ryba-Molot. Nu kakaya on ryba? Prosto glaza shiroko rasstavleny. A tak khoroshiy povar, chestnyy chelovek, khot i idiot, kak ego pozzhe okharakterizovali. Rabotaet u oligarkha po familii Panibratets, i zhizn ego nichem osobennym ne otlichaetsya: ot kotla k kastryule, ot kastryuli k kholodilnikuNo vot odnazhdy Rybe bylo veleno zayti v kabinet khozyaina, kuda prakticheski nikto ne dopuskalsya (dazhe uborku kabineta osushchestvlyal yaponskiy robot Imamura). Tam Panibratets vruchil emu plotnyy konvert i prikazal raspechatat ego v polnoch i bez svideteley, chto bednyy povar i sdelal. Posle chego sudba potashchila ego po zhutkim koldobinam sudby ot odnikh ispytaniy k drugimVeselaya, legkaya, mestami ozornaya, mestami dobraya kniga, v geroev kotoroy prosto nevozmozhno ne vlyubitsya.Vse sobytiya i geroi etogo romana vymyshleny, lyuboe skhodstvo s sushchestvuyushchimi lyudmi sluchayno. Viktoriya Platova edinstvennyy rossiyskiy avtor, rabotayushchiy v zhanre misticheskogo realizma. CHtoby poznat sebya, ne obyazatelno shtudirovat uchebniki po psikhologii. Blistatelnyy razbor psikhopatologii v romanakh Platovoy podberet klyuchik ko vsem skrytym fobiyam, zhelaniyam i motivam postupkov lyubogo cheloveka. Proizvedeniya Viktorii Platovoy zavoevali populyarnost ne tolko sredi russkoyazychnykh chitateley: knigi perevedeny na mnogie yazyki, i familiya pisatelnitsy znakoma lyubitelyam detektivnogo zhanra v evropeyskikh stranakh i dazhe za okeanom. Osobennoy populyarnostyu do sikh por polzuetsya pervaya kniga Platovoy, a takzhe romany Kupel dyavola, Geometriya ubiystva, Inspektor i babochka, Stalingrad, stantsiya metro. U Viktorii Platovoy redkiy talant sochetat uvlekatelnye priklyucheniya i krovavye intrigi s ottochennym, velikolepnym stilem. Bolshe 10 proizvedeniy avtora byli ekranizirovany naverno, takoy uspekh u kinematografistov ne sluchaen, ved Viktoriya Platova diplomirovannyy stsenarist, vypusknitsa VGIKa. Poetomu iz izyashchnykh i ostrosyuzhetnykh knig poluchayutsya ne menee uvlekatelnye serialy. V sozdanii nekotorykh, kstati, pisatelnitsa sama prinimaet uchastie.
