Однажды знакомый фотограф передал мне письмо. Начиналось оно словами "Письмо талантливому редактору". И было написано от руки. "Я буду признателен вам, что вы будете работать над моей книгой с названием "В чем смысл жизни?", - читала аккуратно выведенные строчки. - Удивляет одно: так много писателей, но почему-то никто не вызвался брать столь сложную тему, вечную, как время". Шесть лет тому назад автору этого письма было, девятнадцать. "Вот закройте глаза, - писал он. - Увидите темное пространство и мерцающие точки. Темное - это вселенная, то есть ваше воображение, а яркие точки - ваши мысли". Одна вспышка - это мысль о семье, другая - о времени, третья - о любви. Все вместе о том, что волнует любого, особенно юного человека. Отличие, наверное, лишь в том, что именно видит каждый, открывая свои глаза по утрам. Гришин взгляд летит до горизонта, потом в высокое небо, - свободно и легко, куда ни глянь, а бывает, плывет в метельном мареве, сливающем землю и небо в "одно молоко". Эти горизонты, реки, холмы и лес, туманы, проталины, наст и ветер мы увидим в фотографиях Алексея Голубцова. Зеленый и белый мир полуострова Канин, населенный стадами палевых оленей и людьми с лицами, сосредоточенными на работе, виноватыми с похмелья, улыбчивыми или просто спящими. Мир, снятый с высоты мастерства фотографа и на расстоянии протянутой руки человека, которому доверяют.
Полуостров Канин, омываемый Баренцевым и Белым морями - вотчина ненцев, одного из коренных малочисленных народов Крайнего Севера. Годовой цикл жизни здесь, кажется, навсегда определен кочевьем вслед за оленьими стадами. Правда, сегодня с уверенностью можно назвать и другие ориентиры: космодром Плесецк и ядерный полигон Новой Земли, залежи нефти и газа. Голубцов прошел часть традиционного маршрута вместе с семьей оленеводов Бармич. Задача фотографа была выполнена. Но в пути длиною в два месяца произошло нечто большее: возникло взаимопонимание. Так началась переписка двух таких разных людей: юноши-оленевода Григория Бармича и московского фотографа Алексея Голубцова.
Odnazhdy znakomyy fotograf peredal mne pismo. Nachinalos ono slovami "Pismo talantlivomu redaktoru". I bylo napisano ot ruki. "YA budu priznatelen vam, chto vy budete rabotat nad moey knigoy s nazvaniem "V chem smysl zhizni?", - chitala akkuratno vyvedennye strochki. - Udivlyaet odno: tak mnogo pisateley, no pochemu-to nikto ne vyzvalsya brat stol slozhnuyu temu, vechnuyu, kak vremya". SHest let tomu nazad avtoru etogo pisma bylo, devyatnadtsat. "Vot zakroyte glaza, - pisal on. - Uvidite temnoe prostranstvo i mertsayushchie tochki. Temnoe - eto vselennaya, to est vashe voobrazhenie, a yarkie tochki - vashi mysli". Odna vspyshka - eto mysl o seme, drugaya - o vremeni, tretya - o lyubvi. Vse vmeste o tom, chto volnuet lyubogo, osobenno yunogo cheloveka. Otlichie, navernoe, lish v tom, chto imenno vidit kazhdyy, otkryvaya svoi glaza po utram. Grishin vzglyad letit do gorizonta, potom v vysokoe nebo, - svobodno i legko, kuda ni glyan, a byvaet, plyvet v metelnom mareve, slivayushchem zemlyu i nebo v "odno moloko". Eti gorizonty, reki, kholmy i les, tumany, protaliny, nast i veter my uvidim v fotografiyakh Alekseya Golubtsova. Zelenyy i belyy mir poluostrova Kanin, naselennyy stadami palevykh oleney i lyudmi s litsami, sosredotochennymi na rabote, vinovatymi s pokhmelya, ulybchivymi ili prosto spyashchimi. Mir, snyatyy s vysoty masterstva fotografa i na rasstoyanii protyanutoy ruki cheloveka, kotoromu doveryayut. Poluostrov Kanin, omyvaemyy Barentsevym i Belym moryami - votchina nentsev, odnogo iz korennykh malochislennykh narodov Kraynego Severa. Godovoy tsikl zhizni zdes, kazhetsya, navsegda opredelen kochevem vsled za olenimi stadami. Pravda, segodnya s uverennostyu mozhno nazvat i drugie orientiry: kosmodrom Plesetsk i yadernyy poligon Novoy Zemli, zalezhi nefti i gaza. Golubtsov proshel chast traditsionnogo marshruta vmeste s semey olenevodov Barmich. Zadacha fotografa byla vypolnena. No v puti dlinoyu v dva mesyatsa proizoshlo nechto bolshee: vozniklo vzaimoponimanie. Tak nachalas perepiska dvukh takikh raznykh lyudey: yunoshi-olenevoda Grigoriya Barmicha i moskovskogo fotografa Alekseya Golubtsova.
One of my friends gave me a letter. It began with the words "talented Letter to the editor". And it was handwritten. "I'm grateful to you that you will be working on my book called "what is the meaning of life?" - read carefully bred lines. - Wonder one thing: so many writers, but for some reason no one volunteered to take such a difficult subject, eternal as time". Six years ago the author of this letter was nineteen. "Now close your eyes, - he wrote. - You will see the dark space and twinkling dots. Dark is the universe, that is your imagination, and the bright point - your thoughts". One flash is a thought about the family, the other about the time, the third about love. All together that excites anyone, especially a young person. The difference is probably only in the fact that it is seen by everyone, opening up your eyes in the morning. Grishin gaze flying to the horizon, then high in the sky - freely and easily, wherever you look, and sometimes floating in the haze of a Blizzard, and merging the earth and sky in "one milk". The aquifers, rivers, hills and forest, mist, thaw, crust and wind we will see in the photos of Aleksei Golubtsov. Green and white world of the Kanin Peninsula is inhabited by herds of yellow deer and people persons focused on work, blame the hangover, smiling or just sleeping. A world removed from the height of skill of the photographer and on the arm of the person you trust.
The Kanin Peninsula is washed by the Barents and White seas - the ancestral lands of the Nenets, one of the indigenous peoples of the far North. The annual cycle of life here, it seems, forever defined nomadic, following reindeer herds. However, today with confidence it is possible to call and other guidelines: Plesetsk cosmodrome and the nuclear testing ground of New Land, oil and gas deposits. Cabbage was the part of the traditional route along with a family of reindeer herders, Barmich. The task of the photographer was completed. But in the path length of two months, there was something more: the chemistry. Thus began a correspondence of two such different people: young herder Gregory Barmecha and Moscow photographer Alexey Golubtsov.
