По словам Анны Ахматовой, Пушкин "победил время и пространство". Чем дальше пушкинская эпоха, тем грандиознее и одновременно теплее и роднее видится нам образ русского национального поэта. Из множества наших великих русских писателей, пожалуй, никого не воспринимаем мы до такой степени вместе с его жизнью: нам интересно не только каждое слово поэта, но и каждый штрих его короткой, но ослепительно яркой жизни. Поэтому к музеям Пушкина, созданным в России и за рубежом, интерес огромен. Пушкин сам был великим путешественником. "Путешествие нужно мне нравственно и физически", - утверждал поэт. Попробуем и мы проехать хотя бы по самым заповедным местам, связанными с жизнью и творчеством Александра Сергеевича. Счастливого вам пути "вслед за Пушкиным, вместе с Пушкиным". Мы приглашаем вас в мир пушкинской поэзии!
Po slovam Anny Akhmatovoy, Pushkin "pobedil vremya i prostranstvo". CHem dalshe pushkinskaya epokha, tem grandioznee i odnovremenno teplee i rodnee viditsya nam obraz russkogo natsionalnogo poeta. Iz mnozhestva nashikh velikikh russkikh pisateley, pozhaluy, nikogo ne vosprinimaem my do takoy stepeni vmeste s ego zhiznyu: nam interesno ne tolko kazhdoe slovo poeta, no i kazhdyy shtrikh ego korotkoy, no oslepitelno yarkoy zhizni. Poetomu k muzeyam Pushkina, sozdannym v Rossii i za rubezhom, interes ogromen. Pushkin sam byl velikim puteshestvennikom. "Puteshestvie nuzhno mne nravstvenno i fizicheski", - utverzhdal poet. Poprobuem i my proekhat khotya by po samym zapovednym mestam, svyazannymi s zhiznyu i tvorchestvom Aleksandra Sergeevicha. Schastlivogo vam puti "vsled za Pushkinym, vmeste s Pushkinym". My priglashaem vas v mir pushkinskoy poezii!
How applicable to the Russian history the concept of a "confessional state"? In what ways is mental map of religious solidarity and alienation by constructing an imaginary space of the political (or ethno-cultural) of the nation or the objectives of the foreign policy, due to state boundaries? Is it always "religious tradition" go hand in hand with the myth of "national roots"? The authors of the book "Religion, Empire, nation" put these and many other questions, considering the religious and confessional issues in the context of the history of Empire and nationalism.
Expected