В начале 1070-х гг. в Печерском монастыре под Киевом, будущей прославленной лавре, поселился молодой, хорошо образованный послушник. Ни мирского имени его, ни того, как он жил до 17 лет, мы не знаем. Но многое из того, что теперь известно о Древней Руси IX—XI столетий, сохранило перо именно этого человека — преподобного Нестора-летопис-ца. Юность Нестора выпала на годы «триумвирата» князей Ярославичей — сыновей Ярослава Мудрого. Это время первых столкновений Руси с новой волной степняков-агрессоров — половцев; время, когда в крещеной Русской земле высоко подняла голову языческая «оппозиция» и по стране полыхнули мятежи, возглавленные волхвами; время, когда в Печерском монастыре закладывались многие традиции Святой Руси; наконец, время, когда княжеский «триумвират» дал большую трещину и предсмертный завет Ярослава Мудрого «жить в любви» едва не был забыт.
V nachale 1070-kh gg. v Pecherskom monastyre pod Kievom, budushchey proslavlennoy lavre, poselilsya molodoy, khorosho obrazovannyy poslushnik. Ni mirskogo imeni ego, ni togo, kak on zhil do 17 let, my ne znaem. No mnogoe iz togo, chto teper izvestno o Drevney Rusi IXXI stoletiy, sokhranilo pero imenno etogo cheloveka prepodobnogo Nestora-letopis-tsa. YUnost Nestora vypala na gody triumvirata knyazey YAroslavichey synovey YAroslava Mudrogo. Eto vremya pervykh stolknoveniy Rusi s novoy volnoy stepnyakov-agressorov polovtsev; vremya, kogda v kreshchenoy Russkoy zemle vysoko podnyala golovu yazycheskaya oppozitsiya i po strane polykhnuli myatezhi, vozglavlennye volkhvami; vremya, kogda v Pecherskom monastyre zakladyvalis mnogie traditsii Svyatoy Rusi; nakonets, vremya, kogda knyazheskiy triumvirat dal bolshuyu treshchinu i predsmertnyy zavet YAroslava Mudrogo zhit v lyubvi edva ne byl zabyt.
