Михаилу Козакову выпало на долю сыграть роли небывалого диапазона, поставить спектакли, снять фильмы, вошедшие в Золотой фонд отечественного искусства. И еще написать интересно и вдохновенно о том, что случилось с ним самим и с его страной. Перед внимательным читателем его постоянно дополняемой «Актерской книги» предстает сканированная картина целой эпохи — с середины XX до начала XXI века. «Сцена, эстрада, кино — требуют игры. Мемуарные книги игру исключают. Мы же не литераторы, не беллетристы, мы всего лишь люди, избравшие для себя странную профессию актера» — утверждает Козаков. Для чего он пишет? Ответ предельно откровенен: «Я себе лжи не прощаю. Оттого и пишу и публикую о себе далеко не восторженные признания в своих ошибках и грехах, пытаюсь вымолить прощение (нет, не у людей, дай Ног хотя бы отчасти быть понятым людьми), а у своей же больной совести. А ведь сказано, что совесть — это Бог в нас».
Mikhailu Kozakovu vypalo na dolyu sygrat roli nebyvalogo diapazona, postavit spektakli, snyat filmy, voshedshie v Zolotoy fond otechestvennogo iskusstva. I eshche napisat interesno i vdokhnovenno o tom, chto sluchilos s nim samim i s ego stranoy. Pered vnimatelnym chitatelem ego postoyanno dopolnyaemoy Akterskoy knigi predstaet skanirovannaya kartina tseloy epokhi s serediny XX do nachala XXI veka. Stsena, estrada, kino trebuyut igry. Memuarnye knigi igru isklyuchayut. My zhe ne literatory, ne belletristy, my vsego lish lyudi, izbravshie dlya sebya strannuyu professiyu aktera utverzhdaet Kozakov. Dlya chego on pishet? Otvet predelno otkrovenen: YA sebe lzhi ne proshchayu. Ottogo i pishu i publikuyu o sebe daleko ne vostorzhennye priznaniya v svoikh oshibkakh i grekhakh, pytayus vymolit proshchenie (net, ne u lyudey, day Nog khotya by otchasti byt ponyatym lyudmi), a u svoey zhe bolnoy sovesti. A ved skazano, chto sovest eto Bog v nas.
