"Поэзия останется всегда поэзией и многие страницы вашего романа будут жить, доколе не забудется русский язык", — писал А. С. Пушкин в письме к Лажечникову в 1835 году.Ошибся ли русский поэт? Или лучше — жив ли еще величайший по богатству образов, самобытности, выразительности язык — родной наш русский? Книги Всеволодовой — попытка заявить утвердительно: Россия, ее язык, ее герои, ее душа — бессмертны.Роман рассказывает о замечательной личности русского министра А. П. Волынского, намного опередившего свой век и поплатившегося за то головой.Некоторые из его государственных проектов воплощены такими известными отечественными просветителями, как Ломоносов и Шувалов, другие — пытался осуществить Столыпин, многие — не нашли своего исполнителя и по сию пору.В дни величайших национальных испытаний, на новом историческом перепутье, имя Волынского, "первого русского земца", как метко назвал министра Полежаев в книге "Волынской и Бирон. 150 лет назад. Исторический роман времен Анны Иоановны", всегда привлекало русскую общественность.Не случайно появление книги о нем и теперь.Автор постарался придать своим произведениям форму и жанр, характерный для сочинений XVIII столетия Читать дальше…
"Poeziya ostanetsya vsegda poeziey i mnogie stranitsy vashego romana budut zhit, dokole ne zabudetsya russkiy yazyk", pisal A. S. Pushkin v pisme k Lazhechnikovu v 1835 godu.Oshibsya li russkiy poet? Ili luchshe zhiv li eshche velichayshiy po bogatstvu obrazov, samobytnosti, vyrazitelnosti yazyk rodnoy nash russkiy? Knigi Vsevolodovoy popytka zayavit utverditelno: Rossiya, ee yazyk, ee geroi, ee dusha bessmertny.Roman rasskazyvaet o zamechatelnoy lichnosti russkogo ministra A. P. Volynskogo, namnogo operedivshego svoy vek i poplativshegosya za to golovoy.Nekotorye iz ego gosudarstvennykh proektov voploshcheny takimi izvestnymi otechestvennymi prosvetitelyami, kak Lomonosov i SHuvalov, drugie pytalsya osushchestvit Stolypin, mnogie ne nashli svoego ispolnitelya i po siyu poru.V dni velichayshikh natsionalnykh ispytaniy, na novom istoricheskom perepute, imya Volynskogo, "pervogo russkogo zemtsa", kak metko nazval ministra Polezhaev v knige "Volynskoy i Biron. 150 let nazad. Istoricheskiy roman vremen Anny Ioanovny", vsegda privlekalo russkuyu obshchestvennost.Ne sluchayno poyavlenie knigi o nem i teper.Avtor postaralsya pridat svoim proizvedeniyam formu i zhanr, kharakternyy dlya sochineniy XVIII stoletiya CHitat dalshe
