Новые рассказы Владимира Сорокина - о женщинах: на войне и в жестоком мире, в обстоятельствах, враждебных женской природе.Надзирательница в концлагере, будущая звезда прогрессивного искусства, маленькая девочка в советской больнице, юная гениальная шахматистка, перестроечная студентка и другие героини сборника составляют галерею пронзительных, точных, очень разных портретов, и объединенных одним: пережитое насилие необратимо меняет их, но не стирает, а только обостряет их индивидуальность.Сорокин остается собой - выстраивает карнавальные антиутопии, жонглирует цитатами из канонической русской литературы и овеществляет метафоры - и в то же время продолжает двигаться в новом направлении. Все большее сочувствие к свидетелям и невольным участникам великих геополитических драм, повествовательность и лиризм, заданные "Метелью" и продолженные в "Докторе Гарине", в "De feminis" особенно заметны.Чуткий к духу времени и неизменно опережающий время в своих оценках, Владимир Сорокин внятно выступает против расчеловечивания антагонистов.Новая книга Владимира Сорокина – это именно то, что вы от нее ожидаете. В сборнике рассказов De feminis автор остается верен себе, и если объект изучения изменился, то методы остались прежними. На этот раз под прицел попадает жизнь женщин. Место и время рассказов разнятся, разброс идет от Второй мировой войны до ковида и выставок современного искусства. Сорокин даже заглядывает вперед, рисуя картины антиутопичной Москвы будущего.Главных героинь рассказов объединяет, пожалуй, только одно – все они женщины. Остальное меняется: время, место, возраст главных героинь, их социальное положение, даже сам стиль повествования. Сорокин с натуралистической точностью передает бытовые проблемы наравне с душевными страданиями, но порой реализм неожиданно перетекает в обсценный гротеск.Сорокину совершенно не обязательно оправдывать абсурдность своего текста, но в этом сборнике он часто обращается к сновидениям. Заглядывает в голову к персонажам, именно в снах он описывает выходящие за грани привычного ситуации. Так, в этой книге деконструкция не разрушает действительности, но является одной из ее органичных частей.
Novye rasskazy Vladimira Sorokina - o zhenshchinakh: na voyne i v zhestokom mire, v obstoyatelstvakh, vrazhdebnykh zhenskoy prirode.Nadziratelnitsa v kontslagere, budushchaya zvezda progressivnogo iskusstva, malenkaya devochka v sovetskoy bolnitse, yunaya genialnaya shakhmatistka, perestroechnaya studentka i drugie geroini sbornika sostavlyayut galereyu pronzitelnykh, tochnykh, ochen raznykh portretov, i obedinennykh odnim: perezhitoe nasilie neobratimo menyaet ikh, no ne stiraet, a tolko obostryaet ikh individualnost.Sorokin ostaetsya soboy - vystraivaet karnavalnye antiutopii, zhongliruet tsitatami iz kanonicheskoy russkoy literatury i oveshchestvlyaet metafory - i v to zhe vremya prodolzhaet dvigatsya v novom napravlenii. Vse bolshee sochuvstvie k svidetelyam i nevolnym uchastnikam velikikh geopoliticheskikh dram, povestvovatelnost i lirizm, zadannye "Metelyu" i prodolzhennye v "Doktore Garine", v "De feminis" osobenno zametny.CHutkiy k dukhu vremeni i neizmenno operezhayushchiy vremya v svoikh otsenkakh, Vladimir Sorokin vnyatno vystupaet protiv raschelovechivaniya antagonistov.Novaya kniga Vladimira Sorokina eto imenno to, chto vy ot nee ozhidaete. V sbornike rasskazov De feminis avtor ostaetsya veren sebe, i esli obekt izucheniya izmenilsya, to metody ostalis prezhnimi. Na etot raz pod pritsel popadaet zhizn zhenshchin. Mesto i vremya rasskazov raznyatsya, razbros idet ot Vtoroy mirovoy voyny do kovida i vystavok sovremennogo iskusstva. Sorokin dazhe zaglyadyvaet vpered, risuya kartiny antiutopichnoy Moskvy budushchego.Glavnykh geroin rasskazov obedinyaet, pozhaluy, tolko odno vse oni zhenshchiny. Ostalnoe menyaetsya: vremya, mesto, vozrast glavnykh geroin, ikh sotsialnoe polozhenie, dazhe sam stil povestvovaniya. Sorokin s naturalisticheskoy tochnostyu peredaet bytovye problemy naravne s dushevnymi stradaniyami, no poroy realizm neozhidanno peretekaet v obstsennyy grotesk.Sorokinu sovershenno ne obyazatelno opravdyvat absurdnost svoego teksta, no v etom sbornike on chasto obrashchaetsya k snovideniyam. Zaglyadyvaet v golovu k personazham, imenno v snakh on opisyvaet vykhodyashchie za grani privychnogo situatsii. Tak, v etoy knige dekonstruktsiya ne razrushaet deystvitelnosti, no yavlyaetsya odnoy iz ee organichnykh chastey.
Expected