Когда на голове плешь — надевают шляпу. Когда страна дыбом, изображают, что всё прекрасно. Тем более, что вот она, передышка в войнах. И в спешно подновлённом дворце ядовитым цветком распускается "добрый старый двор". И растящие этот цветок точно знают, как должен выглядеть мир — в обоих смыслах этого слова. Но почему так душно тем, кто вдосталь надышался пороховой гарью? И зачем в Старую Придду сползаются отсидевшиеся в тяжёлые времена в тылу, а ведь сползаются! Лезут вверх, шагают по подвернувшимся ступенькам, не особо приглядываясь, а не послужила ли таковой чья-нибудь голова? Можно, конечно, подловить наиболее прыткого мерзавца и вынудить его на дуэль, но что это изменит? Ничего! И будет звучать древний танец Кальтарин, и будут, как в механической шкатулке, совершать подобающие па раззолоченные фигурки, и будет, цепенея от скуки, бубнить затверженные слова Его малолетнее Величество… Правда, сегодня у короля радость, ему подарили чудо… Правда, иная фигурка может и взбрыкнуть… Правда, в мелодию Кальтарина может ворваться совсем другая музыка… Но Двор расцветает и крепнет, а Рокэ Алва, Регент и Первый маршал, молчит и вдруг срывается неизвестно куда, оставив распоряжения, подозрительно похожее на завещание. А у Кольца Эрнани планы Лионеля Савиньяка почти срывает непонятная буря. Непонятная ли? И сможет ли маршал Ли совладать с этим… Зверем?!
Kogda na golove plesh nadevayut shlyapu. Kogda strana dybom, izobrazhayut, chto vsye prekrasno. Tem bolee, chto vot ona, peredyshka v voynakh. I v speshno podnovlyennom dvortse yadovitym tsvetkom raspuskaetsya "dobryy staryy dvor". I rastyashchie etot tsvetok tochno znayut, kak dolzhen vyglyadet mir v oboikh smyslakh etogo slova. No pochemu tak dushno tem, kto vdostal nadyshalsya porokhovoy garyu? I zachem v Staruyu Priddu spolzayutsya otsidevshiesya v tyazhyelye vremena v tylu, a ved spolzayutsya! Lezut vverkh, shagayut po podvernuvshimsya stupenkam, ne osobo priglyadyvayas, a ne posluzhila li takovoy chya-nibud golova? Mozhno, konechno, podlovit naibolee prytkogo merzavtsa i vynudit ego na duel, no chto eto izmenit? Nichego! I budet zvuchat drevniy tanets Kaltarin, i budut, kak v mekhanicheskoy shkatulke, sovershat podobayushchie pa razzolochennye figurki, i budet, tsepeneya ot skuki, bubnit zatverzhennye slova Ego maloletnee Velichestvo Pravda, segodnya u korolya radost, emu podarili chudo Pravda, inaya figurka mozhet i vzbryknut Pravda, v melodiyu Kaltarina mozhet vorvatsya sovsem drugaya muzyka No Dvor rastsvetaet i krepnet, a Roke Alva, Regent i Pervyy marshal, molchit i vdrug sryvaetsya neizvestno kuda, ostaviv rasporyazheniya, podozritelno pokhozhee na zaveshchanie. A u Koltsa Ernani plany Lionelya Savinyaka pochti sryvaet neponyatnaya burya. Neponyatnaya li? I smozhet li marshal Li sovladat s etim Zverem?!
Expected