Дина Рубина совершила невозможное - соединила три разных жанра: увлекательный почти готический роман о куклах и кукольниках, стягивающий воедино полюса истории и искусства; семейный детектив и психологическую драму, прослеженную от ярких детских и юношеских воспоминаний до седых волос.Страсти и здесь "рвут" героев. Человек и кукла, кукольник и взбунтовавшаяся кукла, человек как кукла - в руках судьбы, в руках Творца, в подчинении семейной наследственности - эта глубокая и многомерная метафора повернута автором самыми разными гранями, не снисходя до прямолинейных аналогий.Мастерство же литературной "живописи" Рубиной, пейзажной и портретной, как всегда - на высоте: словно ешь ломтями душистый вкусный воздух и задыхаешься от наслаждения.
Dina Rubina sovershila nevozmozhnoe - soedinila tri raznykh zhanra: uvlekatelnyy pochti goticheskiy roman o kuklakh i kukolnikakh, styagivayushchiy voedino polyusa istorii i iskusstva; semeynyy detektiv i psikhologicheskuyu dramu, proslezhennuyu ot yarkikh detskikh i yunosheskikh vospominaniy do sedykh volos.Strasti i zdes "rvut" geroev. CHelovek i kukla, kukolnik i vzbuntovavshayasya kukla, chelovek kak kukla - v rukakh sudby, v rukakh Tvortsa, v podchinenii semeynoy nasledstvennosti - eta glubokaya i mnogomernaya metafora povernuta avtorom samymi raznymi granyami, ne sniskhodya do pryamolineynykh analogiy.Masterstvo zhe literaturnoy "zhivopisi" Rubinoy, peyzazhnoy i portretnoy, kak vsegda - na vysote: slovno esh lomtyami dushistyy vkusnyy vozdukh i zadykhaeshsya ot naslazhdeniya.
Expected