У прозы Каринэ Арутюновой нет начала и нет конца: мы все время находимся в центре событий, которые одновременно происходят в нескольких измерениях. Из киевского Подола 70-х мы попадаем в Тель-Авив 90-х и встречаем там тех же знакомых персонажей — евреев и армян, русских и украинцев. Все они навечно запечатлелись в моментальной памяти рассказчицы, плетущей свои истории с ловкостью Шехерезады. Эту книгу можно открыть в любом месте и читать, любуясь деталями и разгадывая смыслы, как рассматривают миниатюры. Восточная орнаментальность служит автору приемом для воссоздания чьих-то давно сыгранных — или несыгранных — партий. Глубинная, подлинная сущность вещей и людей прорастает из разорванных воспоминаний и выстраивается в причудливую цепь картин, подобных сновидениям.
Каринэ Арутюнова — это голос из новой русской литературы, не постсоветской и не российской. Еврейка по матери и армянка по отцу, выросшая в Киеве и прожившая много лет в Израиле, она обладает видением, проницающим этнические, политические и географические перегородки.
U prozy Karine Arutyunovoy net nachala i net kontsa: my vse vremya nakhodimsya v tsentre sobytiy, kotorye odnovremenno proiskhodyat v neskolkikh izmereniyakh. Iz kievskogo Podola 70-kh my popadaem v Tel-Aviv 90-kh i vstrechaem tam tekh zhe znakomykh personazhey evreev i armyan, russkikh i ukraintsev. Vse oni navechno zapechatlelis v momentalnoy pamyati rasskazchitsy, pletushchey svoi istorii s lovkostyu SHekherezady. Etu knigu mozhno otkryt v lyubom meste i chitat, lyubuyas detalyami i razgadyvaya smysly, kak rassmatrivayut miniatyury. Vostochnaya ornamentalnost sluzhit avtoru priemom dlya vossozdaniya chikh-to davno sygrannykh ili nesygrannykh partiy. Glubinnaya, podlinnaya sushchnost veshchey i lyudey prorastaet iz razorvannykh vospominaniy i vystraivaetsya v prichudlivuyu tsep kartin, podobnykh snovideniyam. Karine Arutyunova eto golos iz novoy russkoy literatury, ne postsovetskoy i ne rossiyskoy. Evreyka po materi i armyanka po ottsu, vyrosshaya v Kieve i prozhivshaya mnogo let v Izraile, ona obladaet videniem, pronitsayushchim etnicheskie, politicheskie i geograficheskie peregorodki.
The prose Karine arutunova no beginning and no end: we are in the center of events that occur simultaneously in multiple dimensions. From Podol to the ' 70s, we find ourselves in tel Aviv of the 90s and we meet there the same familiar characters — Jews and Armenians, Russians and Ukrainians. They are all forever etched in the instant of memory of the storyteller, weaving your stories with the skill of Scheherazade. This book you can open anywhere and read, admiring the details and unraveling the meanings as consider miniature. Eastern ornamentation is the author of a technique to recreate someone's long played — or not played — parties. The deep, true essence of things and people grows out of broken memories and arranged in a bizarre chain of pictures, like dreams.
Karine Arutyunov is the voice of the new Russian literature, post-Soviet and not Russian. Jewish mother and Armenian father, who grew up in Kiev and lived many years in Israel, she has a vision of penetrating ethnic, political and geographical partition.
Expected