Читателю этой книги - так, по крайней мере, кажется мне - лет пятнадцать-шестнадцать. А может быть, и больше. Может быть, и тридцать, и сорок, и семьдесят. Собственно, от читателя требуются только две вещи: быть взрослым (или почти взрослым) человеком и хорошо помнить детские книги. Поэтому лучше, если он недавно был ребёнком. Или у него есть сыновья и дочери, недавно вышедшие из детского возраста.Потому что разговор у нас пойдёт про взрослые секреты детских книг. Точнее - книг, считающихся детскими. Про стоящие за ними взрослые, иногда не очень весёлые истории. Про их тайные, не понятные юным читателям смыслы. Некоторые из этих историй происходили в дальних странах. А многие у нас в России, в Петербурге (Ленинграде), и совсем недавно. Герои одних историй - люди из плоти и крови. В других людей как будто и нет, а есть бродячие образы и сюжеты, живущие своей отдельной жизнью, отражающиеся друг в друге как в зеркалах.Детские (или считающиеся детскими) писатели были очень разными людьми. Некоторые - ребячливыми, а некоторые - очень непохожими на детей, мрачными, занудливыми. Добрыми и не очень. Весёлыми и невесёлыми. Верующими и неверующими. Порою даже немного сумасшедшими.Тем интереснее может стать наша книга о некоторых из них. Только о некоторых.
CHitatelyu etoy knigi - tak, po krayney mere, kazhetsya mne - let pyatnadtsat-shestnadtsat. A mozhet byt, i bolshe. Mozhet byt, i tridtsat, i sorok, i semdesyat. Sobstvenno, ot chitatelya trebuyutsya tolko dve veshchi: byt vzroslym (ili pochti vzroslym) chelovekom i khorosho pomnit detskie knigi. Poetomu luchshe, esli on nedavno byl rebyenkom. Ili u nego est synovya i docheri, nedavno vyshedshie iz detskogo vozrasta.Potomu chto razgovor u nas poydyet pro vzroslye sekrety detskikh knig. Tochnee - knig, schitayushchikhsya detskimi. Pro stoyashchie za nimi vzroslye, inogda ne ochen vesyelye istorii. Pro ikh taynye, ne ponyatnye yunym chitatelyam smysly. Nekotorye iz etikh istoriy proiskhodili v dalnikh stranakh. A mnogie u nas v Rossii, v Peterburge (Leningrade), i sovsem nedavno. Geroi odnikh istoriy - lyudi iz ploti i krovi. V drugikh lyudey kak budto i net, a est brodyachie obrazy i syuzhety, zhivushchie svoey otdelnoy zhiznyu, otrazhayushchiesya drug v druge kak v zerkalakh.Detskie (ili schitayushchiesya detskimi) pisateli byli ochen raznymi lyudmi. Nekotorye - rebyachlivymi, a nekotorye - ochen nepokhozhimi na detey, mrachnymi, zanudlivymi. Dobrymi i ne ochen. Vesyelymi i nevesyelymi. Veruyushchimi i neveruyushchimi. Poroyu dazhe nemnogo sumasshedshimi.Tem interesnee mozhet stat nasha kniga o nekotorykh iz nikh. Tolko o nekotorykh.
