Генри Миллер — виднейший представитель экспериментального направления в американской прозе XX века, дерзкий новатор, чьи лучшие произведения долгое время находились под запретом на его родине, мастер исповедально-автобиографического жанра. Скандальную славу принесла ему «Парижская трилогия» — «Тропик Рака», «Черная весна», «Тропик Козерога»; эти книги шли к широкому читателю десятилетиями, преодолевая судебные запреты и цензурные рогатки. Следующим по масштабности сочинением Миллера явилась трилогия «Распятие розы», начатая романом «Сексус», продолженная «Плексусом» и оконченная «Нексусом». Да, прежде эти книги шокировали, но теперь, когда скандал давно утих, осталась сила слова, сила подлинного чувства, сила прозрения, сила огромного таланта. В романе, ставшем последним крупным произведением Миллера, современный классик с новым задором исследует любимые темы: друзья и люди как живые книги, Достоевский, Гамсун, Рембо, живопись, критика общества потребления, противопоставление США и Европы, любовь и искусство накануне отъезда в Париж…
Genri Miller vidneyshiy predstavitel eksperimentalnogo napravleniya v amerikanskoy proze XX veka, derzkiy novator, chi luchshie proizvedeniya dolgoe vremya nakhodilis pod zapretom na ego rodine, master ispovedalno-avtobiograficheskogo zhanra. Skandalnuyu slavu prinesla emu Parizhskaya trilogiya Tropik Raka, CHernaya vesna, Tropik Kozeroga; eti knigi shli k shirokomu chitatelyu desyatiletiyami, preodolevaya sudebnye zaprety i tsenzurnye rogatki. Sleduyushchim po masshtabnosti sochineniem Millera yavilas trilogiya Raspyatie rozy, nachataya romanom Seksus, prodolzhennaya Pleksusom i okonchennaya Neksusom. Da, prezhde eti knigi shokirovali, no teper, kogda skandal davno utikh, ostalas sila slova, sila podlinnogo chuvstva, sila prozreniya, sila ogromnogo talanta. V romane, stavshem poslednim krupnym proizvedeniem Millera, sovremennyy klassik s novym zadorom issleduet lyubimye temy: druzya i lyudi kak zhivye knigi, Dostoevskiy, Gamsun, Rembo, zhivopis, kritika obshchestva potrebleniya, protivopostavlenie SSHA i Evropy, lyubov i iskusstvo nakanune otezda v Parizh
Expected