Как поступает известный писатель, когда у него кризис жанра, подруга ушла, а книги не пишутся, потому что он не знает, о чем писать? Герой романа «Семья как семья» — сам Давид Фонкинос, но может быть, и нет — выходит на улицу и заговаривает с первой встречной — Мадлен Жакет, бывшей портнихой дома мод Шанель, сотрудницей Карла Лагерфельда. Следующим романом писателя станет биография Мадлен — казалось бы, ужасно обыкновенная (как сказал бы любой издательский директор по маркетингу), — а заодно и биография ее потомков, семьи Мартен: кто же не хочет попасть в книгу?Семья Мартен — семья как семья, и у нее свои трудности и печали: закат любви, угроза увольнения, скука, выгорание. А у писателя теперь — новая роль: небеспристрастного наблюдателя, провокатора и проводника перемен. Чего-чего, а перемен случится немало — членам семьи Мартен предстоят встречи с теми, кто исчез, но так и не был забыт, новое взаимопонимание, возрождение любви и веры в себя. Что предстоит писателю, который взялся литературно обрабатывать жизнь совершенно реальных людей, — вопрос другой.Впервые на русском!
Kak postupaet izvestnyy pisatel, kogda u nego krizis zhanra, podruga ushla, a knigi ne pishutsya, potomu chto on ne znaet, o chem pisat? Geroy romana Semya kak semya sam David Fonkinos, no mozhet byt, i net vykhodit na ulitsu i zagovarivaet s pervoy vstrechnoy Madlen ZHaket, byvshey portnikhoy doma mod SHanel, sotrudnitsey Karla Lagerfelda. Sleduyushchim romanom pisatelya stanet biografiya Madlen kazalos by, uzhasno obyknovennaya (kak skazal by lyuboy izdatelskiy direktor po marketingu), a zaodno i biografiya ee potomkov, semi Marten: kto zhe ne khochet popast v knigu?Semya Marten semya kak semya, i u nee svoi trudnosti i pechali: zakat lyubvi, ugroza uvolneniya, skuka, vygoranie. A u pisatelya teper novaya rol: nebespristrastnogo nablyudatelya, provokatora i provodnika peremen. CHego-chego, a peremen sluchitsya nemalo chlenam semi Marten predstoyat vstrechi s temi, kto ischez, no tak i ne byl zabyt, novoe vzaimoponimanie, vozrozhdenie lyubvi i very v sebya. CHto predstoit pisatelyu, kotoryy vzyalsya literaturno obrabatyvat zhizn sovershenno realnykh lyudey, vopros drugoy.Vpervye na russkom!
