Что может быть лучше, чем жизнь вдали от столичных тревог и боярских интриг? Но и здесь, в захолустном приграничном воеводстве, о мирной жизни говорить не приходится. Созданный Кириллом наемный отряд требует внимания как бы не больше, чем ученицы. Да и не всем соседям пришелся по нраву возникший словно из ниоткуда конкурент, с грацией медведя-шатуна вломившийся на давно устоявшийся и поделенный рынок. Народ в здешних местах резкий, к компромиссам не склонный, доброе слово за слабость почитает, а монету в чужом кармане за личное оскорбление. О каком спокойствии в таких условиях речь вести? Да тут еще и выторгованный у цесаревича год свободы истекает, а значит, вновь придется опричному боярину Кириллу Николаеву-Скуратову окунуться в столичную круговерть с ее боярскими склоками да родовой враждой. А ведь какие планы были, какие замыслы… Ну да, может, и удастся еще повернуть дело к своей пользе, а?
CHto mozhet byt luchshe, chem zhizn vdali ot stolichnykh trevog i boyarskikh intrig? No i zdes, v zakholustnom prigranichnom voevodstve, o mirnoy zhizni govorit ne prikhoditsya. Sozdannyy Kirillom naemnyy otryad trebuet vnimaniya kak by ne bolshe, chem uchenitsy. Da i ne vsem sosedyam prishelsya po nravu voznikshiy slovno iz niotkuda konkurent, s gratsiey medvedya-shatuna vlomivshiysya na davno ustoyavshiysya i podelennyy rynok. Narod v zdeshnikh mestakh rezkiy, k kompromissam ne sklonnyy, dobroe slovo za slabost pochitaet, a monetu v chuzhom karmane za lichnoe oskorblenie. O kakom spokoystvii v takikh usloviyakh rech vesti? Da tut eshche i vytorgovannyy u tsesarevicha god svobody istekaet, a znachit, vnov pridetsya oprichnomu boyarinu Kirillu Nikolaevu-Skuratovu okunutsya v stolichnuyu krugovert s ee boyarskimi sklokami da rodovoy vrazhdoy. A ved kakie plany byli, kakie zamysly Nu da, mozhet, i udastsya eshche povernut delo k svoey polze, a?
