Конец XV века. Уходит время междоусобиц на Руси, когда русские земли были порознь, словно разбросанные камни. Приходит время собирать их в единое государство, но увидеть, что за время настало, дано не всякому. Кто ослеплен гордыней и жаждой власти, не увидит этого, зато будет называть гордецом и властолюбцем собирателя. Потому и возмущается вдова новгородского посадника Марфа Борецкая, а вместе с ней — верхи Великого Новгорода. Кажется им, что властолюбие движет московским князем Иваном, «собирателем земель русских», стремящимся покончить с новгородской вольницей. Ничтоже сумняшеся слепцы ввергают город в новую смуту и затевают кровопролитную войну.Вместе с романом «Новгородская вольница», принадлежащим перу классика российской исторической прозы Николая Гейнце, публикуется повесть того же автора «Судные дни Великого Новгорода» о временах Ивана Грозного.
Konets XV veka. Ukhodit vremya mezhdousobits na Rusi, kogda russkie zemli byli porozn, slovno razbrosannye kamni. Prikhodit vremya sobirat ikh v edinoe gosudarstvo, no uvidet, chto za vremya nastalo, dano ne vsyakomu. Kto osleplen gordyney i zhazhdoy vlasti, ne uvidit etogo, zato budet nazyvat gordetsom i vlastolyubtsem sobiratelya. Potomu i vozmushchaetsya vdova novgorodskogo posadnika Marfa Boretskaya, a vmeste s ney verkhi Velikogo Novgoroda. Kazhetsya im, chto vlastolyubie dvizhet moskovskim knyazem Ivanom, sobiratelem zemel russkikh, stremyashchimsya pokonchit s novgorodskoy volnitsey. Nichtozhe sumnyashesya sleptsy vvergayut gorod v novuyu smutu i zatevayut krovoprolitnuyu voynu.Vmeste s romanom Novgorodskaya volnitsa, prinadlezhashchim peru klassika rossiyskoy istoricheskoy prozy Nikolaya Geyntse, publikuetsya povest togo zhe avtora Sudnye dni Velikogo Novgoroda o vremenakh Ivana Groznogo.
