Морис Палеолог (1859-1944) был послом Франции в России воистину в "минуты роковые". Он занял свой пост незадолго до начала Первой мировой войны и покинул его вскоре после Февральской революции. Будучи представителем державы, являющейся основным союзником России в войне, он был посвящен во все тонкости политических и военных дел Российской империи, вхож в ее высшие сферы, включая императорскую семью. В кругу его знакомых и собеседников — великие князья и военачальники, министры и члены Государственной думы, влиятельные промышленники и финансисты, российские и зарубежные дипломаты. Интерес посла, естественно, вызывали и "теневые" фигуры, оказывающие влияние на политику империи, — такие как Григорий Распутин.Все время пребывания на своем посту Палеолог вел дневник, в котором скрупулезно отмечал как официальные встречи и переговоры, так и великосветские рауты, на которых он получал не меньше, а то и больше информации. Впоследствии эти дневники легли в основу его воспоминаний о работе в России, которые стали не только ценнейшим, хоть и несколько предвзятым, историческим источником, но и (учитывая незаурядный литературный дар посла) весьма увлекательным чтением для нескольких поколений любителей истории. Читать дальше…
Moris Paleolog (1859-1944) byl poslom Frantsii v Rossii voistinu v "minuty rokovye". On zanyal svoy post nezadolgo do nachala Pervoy mirovoy voyny i pokinul ego vskore posle Fevralskoy revolyutsii. Buduchi predstavitelem derzhavy, yavlyayushcheysya osnovnym soyuznikom Rossii v voyne, on byl posvyashchen vo vse tonkosti politicheskikh i voennykh del Rossiyskoy imperii, vkhozh v ee vysshie sfery, vklyuchaya imperatorskuyu semyu. V krugu ego znakomykh i sobesednikov velikie knyazya i voenachalniki, ministry i chleny Gosudarstvennoy dumy, vliyatelnye promyshlenniki i finansisty, rossiyskie i zarubezhnye diplomaty. Interes posla, estestvenno, vyzyvali i "tenevye" figury, okazyvayushchie vliyanie na politiku imperii, takie kak Grigoriy Rasputin.Vse vremya prebyvaniya na svoem postu Paleolog vel dnevnik, v kotorom skrupulezno otmechal kak ofitsialnye vstrechi i peregovory, tak i velikosvetskie rauty, na kotorykh on poluchal ne menshe, a to i bolshe informatsii. Vposledstvii eti dnevniki legli v osnovu ego vospominaniy o rabote v Rossii, kotorye stali ne tolko tsenneyshim, khot i neskolko predvzyatym, istoricheskim istochnikom, no i (uchityvaya nezauryadnyy literaturnyy dar posla) vesma uvlekatelnym chteniem dlya neskolkikh pokoleniy lyubiteley istorii. CHitat dalshe
