Оттепель в науке началась, не дожидаясь XX съезда и разоблачения культа личности. В языкознании появились совершенно фантастические и в то же время строгие идеи: математическая лингвистика, машинный перевод, семиотика. Из этого разнообразия выросла новая наука — структурная лингвистика. Вяч. Вс. Иванов, Владимир Успенский, Игорь Мельчук и другие структуралисты создавали кафедры и лаборатории, спорили о науке и стране на конференциях, кухнях и в походах, говорили правду на собраниях и подписывали коллективные письма — и стали настоящими героями своего времени. Мария Бурас сплетает из остроумных, веселых, трагических слов свидетелей и участников историю эпохи и науки в жанре "лингвистика.doc"."Лингвист говорит. Ассоциация с фильмом не случайна: в этой книге говорят августейшие особы нашей лингвистики. Сейчас странно даже подумать, что некоторых из них я знал (и, слава Богу, знаю) лично. Андрей Анатольевич Зализняк проверял мои выводы относительно новгородской локализации одного древнерусского текста. Обсуждение проблем современного языка с Максимом Анисимовичем Кронгаузом все еще удерживает меня от нервного срыва.Мария Бурас создала замечательную книгу. Это история науки в лицах, по большому же счету — История вообще. Повествуя о великих лингвистах, издание предназначено для широкого круга лингвистов невеликих, каковыми являемся все мы".Евгений Водолазкин"Книга нужная, очень своевременная — и увлекательная. Все врут, как очевидцы, но искусный монтаж ненадежных по определению свидетельств дает полифонический эффект. Будучи одним из героев книги, я вспоминал Шкловского, который на Беломорканале чувствовал себя, “как живая лиса в меховом магазине”".Александр Жолковский
Ottepel v nauke nachalas, ne dozhidayas XX sezda i razoblacheniya kulta lichnosti. V yazykoznanii poyavilis sovershenno fantasticheskie i v to zhe vremya strogie idei: matematicheskaya lingvistika, mashinnyy perevod, semiotika. Iz etogo raznoobraziya vyrosla novaya nauka strukturnaya lingvistika. Vyach. Vs. Ivanov, Vladimir Uspenskiy, Igor Melchuk i drugie strukturalisty sozdavali kafedry i laboratorii, sporili o nauke i strane na konferentsiyakh, kukhnyakh i v pokhodakh, govorili pravdu na sobraniyakh i podpisyvali kollektivnye pisma i stali nastoyashchimi geroyami svoego vremeni. Mariya Buras spletaet iz ostroumnykh, veselykh, tragicheskikh slov svideteley i uchastnikov istoriyu epokhi i nauki v zhanre "lingvistika.doc"."Lingvist govorit. Assotsiatsiya s filmom ne sluchayna: v etoy knige govoryat avgusteyshie osoby nashey lingvistiki. Seychas stranno dazhe podumat, chto nekotorykh iz nikh ya znal (i, slava Bogu, znayu) lichno. Andrey Anatolevich Zaliznyak proveryal moi vyvody otnositelno novgorodskoy lokalizatsii odnogo drevnerusskogo teksta. Obsuzhdenie problem sovremennogo yazyka s Maksimom Anisimovichem Krongauzom vse eshche uderzhivaet menya ot nervnogo sryva.Mariya Buras sozdala zamechatelnuyu knigu. Eto istoriya nauki v litsakh, po bolshomu zhe schetu Istoriya voobshche. Povestvuya o velikikh lingvistakh, izdanie prednaznacheno dlya shirokogo kruga lingvistov nevelikikh, kakovymi yavlyaemsya vse my".Evgeniy Vodolazkin"Kniga nuzhnaya, ochen svoevremennaya i uvlekatelnaya. Vse vrut, kak ochevidtsy, no iskusnyy montazh nenadezhnykh po opredeleniyu svidetelstv daet polifonicheskiy effekt. Buduchi odnim iz geroev knigi, ya vspominal SHklovskogo, kotoryy na Belomorkanale chuvstvoval sebya, kak zhivaya lisa v mekhovom magazine".Aleksandr ZHolkovskiy
