Макиавелли как исторический персонаж - фигура парадоксальная, и первый из парадоксов - в явном несоответствии между его политическим статусом и всемирной славой. Каким образом чиновник средней руки, не занимавший высоких должностей и не облеченный властью, сумел предложить универсальный анализ хаотичной картины мира, в котором он жил, и войти во всемирную историю политической мысли? Как случилось, что Макиавелли приобрел мгновенно и на века европейскую - и весьма скандальную - славу, а его мысль была обобщена, точнее, заключена в прокрустово ложе прочно устоявшегося термина "макиавеллизм", ставшего синонимом циничного лицемерия? Жан-Ив Борьо, профессор Нантского университета, специалист по эпохе Возрождения, переводчик многих великих сочинений итальянских гуманистов, в том числе трактатов Макиавелли "Государь" и "О военном искусстве", пред-стаа1яет в новом свете знаменитого "флорентийского секретаря", который в политике предпочел морали эффективность, был ценителем древних авторов, но не нашел признания ни у своего, ни у последующих поколений. Борье вос-станаативает справедливость, определяя подлинное место Макиавелли в истории западной политической мысли и давая читателю уникальную возможность узнать истинное лицо великого флорентийца.
Makiavelli kak istoricheskiy personazh - figura paradoksalnaya, i pervyy iz paradoksov - v yavnom nesootvetstvii mezhdu ego politicheskim statusom i vsemirnoy slavoy. Kakim obrazom chinovnik sredney ruki, ne zanimavshiy vysokikh dolzhnostey i ne oblechennyy vlastyu, sumel predlozhit universalnyy analiz khaotichnoy kartiny mira, v kotorom on zhil, i voyti vo vsemirnuyu istoriyu politicheskoy mysli? Kak sluchilos, chto Makiavelli priobrel mgnovenno i na veka evropeyskuyu - i vesma skandalnuyu - slavu, a ego mysl byla obobshchena, tochnee, zaklyuchena v prokrustovo lozhe prochno ustoyavshegosya termina "makiavellizm", stavshego sinonimom tsinichnogo litsemeriya? ZHan-Iv Boro, professor Nantskogo universiteta, spetsialist po epokhe Vozrozhdeniya, perevodchik mnogikh velikikh sochineniy italyanskikh gumanistov, v tom chisle traktatov Makiavelli "Gosudar" i "O voennom iskusstve", pred-staa1yaet v novom svete znamenitogo "florentiyskogo sekretarya", kotoryy v politike predpochel morali effektivnost, byl tsenitelem drevnikh avtorov, no ne nashel priznaniya ni u svoego, ni u posleduyushchikh pokoleniy. Bore vos-stanaativaet spravedlivost, opredelyaya podlinnoe mesto Makiavelli v istorii zapadnoy politicheskoy mysli i davaya chitatelyu unikalnuyu vozmozhnost uznat istinnoe litso velikogo florentiytsa.
Machiavelli as a historical figure – the figure of a paradoxical and the first paradox – the apparent discrepancy between its political status and world fame: how the official of an average hand, not occupying high positions and are not in authority, was able to offer a generic analysis of chaotic picture of the world in which he lived, and to enter into world history of political thought? How did Machiavelli acquired instantly and for centuries European – and highly controversial – glory, but his thought was generalised, rather, lies in the Procrustean bed of well-established the term "Machiavellianism", which has become synonymous with cynical hypocrisy?
Jean-Yves Borje, Professor, Nantes University, specialist in the Renaissance, a translator of many great works of Italian humanists, including the treatises of Machiavelli and "the art of war" is in the new world famous "Florentine Secretary," which in policy prefer morality efficiency, was a connoisseur of ancient authors, but has not found acceptance nor of his or subsequent generations. Borje restores justice, defining the true place of Machiavelli in the history of Western political thought and giving the reader a unique opportunity to see the true face of the great Florentine.
Expected