Ивану Рогозину нравилось реконструировать старинные технологии, но он даже и помыслить не мог, что может оказаться в конце семнадцатого столетия параллельного мира. И пусть имеется ряд отличий, в общем и целом это всё то же прошлое.Может ли появление одного человека из будущего изменить этот мир? Вообще-то, Иван этим вопросом не задаётся, и его желания куда скромнее. Он просто хочет устроиться с комфортом и прожить достойную жизнь, за которую ему не будет стыдно.Но… Для начала, он слишком уж выделяется на фоне седой старины. Потом одна случайность потянула за собой другую, и вот он уже втянут в дворцовые интриги, перешёл дорогу иезуитам и оказался на острие большой политики. И никакой возможности остановиться или отойти в сторону.Он хотел лишь спокойной достойной жизни, но даже за эту малость ему придётся сражаться, не жалея сил. А чтобы не достали, взобраться повыше.
Ivanu Rogozinu nravilos rekonstruirovat starinnye tekhnologii, no on dazhe i pomyslit ne mog, chto mozhet okazatsya v kontse semnadtsatogo stoletiya parallelnogo mira. I pust imeetsya ryad otlichiy, v obshchem i tselom eto vsye to zhe proshloe.Mozhet li poyavlenie odnogo cheloveka iz budushchego izmenit etot mir? Voobshche-to, Ivan etim voprosom ne zadayetsya, i ego zhelaniya kuda skromnee. On prosto khochet ustroitsya s komfortom i prozhit dostoynuyu zhizn, za kotoruyu emu ne budet stydno.No Dlya nachala, on slishkom uzh vydelyaetsya na fone sedoy stariny. Potom odna sluchaynost potyanula za soboy druguyu, i vot on uzhe vtyanut v dvortsovye intrigi, pereshyel dorogu iezuitam i okazalsya na ostrie bolshoy politiki. I nikakoy vozmozhnosti ostanovitsya ili otoyti v storonu.On khotel lish spokoynoy dostoynoy zhizni, no dazhe za etu malost emu pridyetsya srazhatsya, ne zhaleya sil. A chtoby ne dostali, vzobratsya povyshe.
