Поэт первой волны эмиграции Владимир Львович Корвин-Пиотровский (1891–1966) – вероятно, наименее известный из значительных русских поэтов ХХ века. Он играл немалую роль в период краткого расцвета «русского Берлина», однако и позднее оставался заметной фигурой в других центрах русской диаспоры – Париже и Соединенных Штатах. Ценимый еще при жизни критиками и немногочисленными читателями – в том числе Бердяевым, Буниным, Набоковым, – Корвин-Пиотровский до сих пор не обрел в истории русской литературы места, которое он, несомненно, заслужил. Собрание сочинений В. Л. Корвин-Пиотровского выходит в России впервые. Помимо известного двухтомного собрания «Поздний гость» (Вашингтон, 1968), не успевшего выйти при жизни поэта, оно содержит произведения, которые автор, опубликовав в ранние годы творчества, под конец жизни не признавал, а также значительное количество никогда не публиковавшихся стихотворений.
Poet pervoy volny emigratsii Vladimir Lvovich Korvin-Piotrovskiy (18911966) veroyatno, naimenee izvestnyy iz znachitelnykh russkikh poetov KHKH veka. On igral nemaluyu rol v period kratkogo rastsveta russkogo Berlina, odnako i pozdnee ostavalsya zametnoy figuroy v drugikh tsentrakh russkoy diaspory Parizhe i Soedinennykh SHtatakh. TSenimyy eshche pri zhizni kritikami i nemnogochislennymi chitatelyami v tom chisle Berdyaevym, Buninym, Nabokovym, Korvin-Piotrovskiy do sikh por ne obrel v istorii russkoy literatury mesta, kotoroe on, nesomnenno, zasluzhil. Sobranie sochineniy V. L. Korvin-Piotrovskogo vykhodit v Rossii vpervye. Pomimo izvestnogo dvukhtomnogo sobraniya Pozdniy gost (Vashington, 1968), ne uspevshego vyyti pri zhizni poeta, ono soderzhit proizvedeniya, kotorye avtor, opublikovav v rannie gody tvorchestva, pod konets zhizni ne priznaval, a takzhe znachitelnoe kolichestvo nikogda ne publikovavshikhsya stikhotvoreniy.
Nikolai Charushin (1851-1937) — Narodnik, member of the circle of Tchaikovsky, a political exile and a professional photographer, Zemstvo insurance agent and publisher of the opposition newspaper. His biography tells of an era in the history of Russia from the Great reforms to the revolution of 1917, the historical politics of the 1920-ies and "wars of memory" in the period of perestroika. The authors offer a refreshing perspective on the revolutionary movement in Russia, showing the importance of family relations and friendship for the revolutionaries of the seventies, especially the identity and the collective memory of a generation. Turning to the history of childhood, populism, Zemstvo, provincial culture and political references, the narrative covers Vyatka, Petersburg, and Siberia.
