Круг чтения Толстого был чрезвычайно велик, и часто на страницах книг он делал разного рода пометки. В Яснополянской библиотеке таких книг много, но только малая часть их изучена.
Виталий Ремизов предлагает совершить вместе с Толстым увлекательное путешествие в мир любовной лирики Пушкина и его романа «Евгений Онегин»; вдуматься в духовно-религиозные откровения Гоголя на примере его «Выборных мест...»; приобщиться к загадочной и блистательной поэзии Тютчева; понять особое отношение к последнему роману Достоевского, который Толстой перечитывал накануне ухода из Ясной Поляны.
Вместе с Толстым мы побываем в Древней Греции как собеседники Сократа и Платона, вступим в диалог с философом Владимиром Соловьевым о его понимании «смысла любви», окажемся в плену завораживающей мудрости «Опытов» Монтеня, а также познакомимся с его другом Ла Боэти, восставшим против «добровольного рабства».
В этих книгах – малая частица того, что мы называем Вселенной Льва Толстого. Отношение великого художника к чужому тексту находило свое воплощение не только в словах, но и в знаках-символах, над смыслом которых размышляет автор этой книги. Он приглашает и читателя к совместному постижению тайны толстовских пометок.
Krug chteniya Tolstogo byl chrezvychayno velik, i chasto na stranitsakh knig on delal raznogo roda pometki. V YAsnopolyanskoy biblioteke takikh knig mnogo, no tolko malaya chast ikh izuchena. Vitaliy Remizov predlagaet sovershit vmeste s Tolstym uvlekatelnoe puteshestvie v mir lyubovnoy liriki Pushkina i ego romana Evgeniy Onegin; vdumatsya v dukhovno-religioznye otkroveniya Gogolya na primere ego Vybornykh mest...; priobshchitsya k zagadochnoy i blistatelnoy poezii Tyutcheva; ponyat osoboe otnoshenie k poslednemu romanu Dostoevskogo, kotoryy Tolstoy perechityval nakanune ukhoda iz YAsnoy Polyany. Vmeste s Tolstym my pobyvaem v Drevney Gretsii kak sobesedniki Sokrata i Platona, vstupim v dialog s filosofom Vladimirom Solovevym o ego ponimanii smysla lyubvi, okazhemsya v plenu zavorazhivayushchey mudrosti Opytov Montenya, a takzhe poznakomimsya s ego drugom La Boeti, vosstavshim protiv dobrovolnogo rabstva. V etikh knigakh malaya chastitsa togo, chto my nazyvaem Vselennoy Lva Tolstogo. Otnoshenie velikogo khudozhnika k chuzhomu tekstu nakhodilo svoe voploshchenie ne tolko v slovakh, no i v znakakh-simvolakh, nad smyslom kotorykh razmyshlyaet avtor etoy knigi. On priglashaet i chitatelya k sovmestnomu postizheniyu tayny tolstovskikh pometok.
