Литературно-философское эссе о Парацельсе, изданное Фридрихом Гундольфом в 1927 году, проникнуто идеями христианского романтизма и философии жизни, переживавших в это время в Европе свой расцвет, у читателя, знакомого с духовными движениями той эпохи, подобная работа вызовет не только предметный, но и методологический интерес: наряду с жизнеописанием гениального ученого и целителя, с выявлением духовной природы и особенностей его гения она в не меньшей мере сообщает и множество подробностей о самом авторе эссе и о времени, когда оно создавалось. Творческий портрет Парацельса, написанный в дильтеевском духе, преследует своей главной целью не указание деталей и перипетий его жизненного пути, а именно раскрытие символического смысла его дарования, его творческой жизненной силы, не просто выражающей то или иное духовное содержание, но становящейся движителем самой истории европейского духа. По мнению Гундольфа, Парацельс, наряду со своим современником Лютером, представляет собой фигуру "макрокосмического рвения", не знавшую себе равных вплоть до явления Гёте, и принадлежит к числу тех гениев человечества, которые понимали творческое действие как становление и рост, а не просто как комбинирование и построение. Именно то, что в эпоху Просвещения считалось предосудительным, принижалось и выхолащивалось в сути творческого деяния, вновь находит свое адекватное выражение и признание в герменевтической эссеистике XX века.
Literaturno-filosofskoe esse o Paratselse, izdannoe Fridrikhom Gundolfom v 1927 godu, proniknuto ideyami khristianskogo romantizma i filosofii zhizni, perezhivavshikh v eto vremya v Evrope svoy rastsvet, u chitatelya, znakomogo s dukhovnymi dvizheniyami toy epokhi, podobnaya rabota vyzovet ne tolko predmetnyy, no i metodologicheskiy interes: naryadu s zhizneopisaniem genialnogo uchenogo i tselitelya, s vyyavleniem dukhovnoy prirody i osobennostey ego geniya ona v ne menshey mere soobshchaet i mnozhestvo podrobnostey o samom avtore esse i o vremeni, kogda ono sozdavalos. Tvorcheskiy portret Paratselsa, napisannyy v dilteevskom dukhe, presleduet svoey glavnoy tselyu ne ukazanie detaley i peripetiy ego zhiznennogo puti, a imenno raskrytie simvolicheskogo smysla ego darovaniya, ego tvorcheskoy zhiznennoy sily, ne prosto vyrazhayushchey to ili inoe dukhovnoe soderzhanie, no stanovyashcheysya dvizhitelem samoy istorii evropeyskogo dukha. Po mneniyu Gundolfa, Paratsels, naryadu so svoim sovremennikom Lyuterom, predstavlyaet soboy figuru "makrokosmicheskogo rveniya", ne znavshuyu sebe ravnykh vplot do yavleniya Gyete, i prinadlezhit k chislu tekh geniev chelovechestva, kotorye ponimali tvorcheskoe deystvie kak stanovlenie i rost, a ne prosto kak kombinirovanie i postroenie. Imenno to, chto v epokhu Prosveshcheniya schitalos predosuditelnym, prinizhalos i vykholashchivalos v suti tvorcheskogo deyaniya, vnov nakhodit svoe adekvatnoe vyrazhenie i priznanie v germenevticheskoy esseistike XX veka.
Literary and philosophical essays on Paracelsus, published by Friedrich Gundolph in 1927, imbued with ideas of Christian romanticism and philosophy of life, are experiencing at this time in Europe its heyday. the reader who is familiar with the spiritual movements of the era, such work will not only substantive, but also methodological interest, along with a biography a brilliant scientist and healer, by identifying the spiritual nature and characteristics of his genius, she at least reported, and many details about the essay and about the time when it was created.
Creative portrait of Paracelsus, written in vltavska spirit, pursues its primary goal not the details and vicissitudes of his life, namely the disclosure of the symbolic meaning of his talent, his creative vitality, not just expressing something spiritual content, but becoming a mover of history of the European spirit. According to Gundolf, Paracelsus, along with his contemporary Luther, is a figure "m
Expected