Очень интересный и редкий литературный памятник, бесценный источник сведений о екатерининской эпохе. Это текст, записанный со слов японского моряка, корабль которого потерпел крушение и прибился к Алеутским островам. Японец, Кодаи, прожил несколько лет в России, был в Петербурге, а затем с первой российской экспедицией вернулся в Японию, где его очень подробно допросили. Дело происходило еще при Екатерине II. Эти материалы оказались так строго засекречены, что сами японцы их извлекли из архивов только в начале тридцатых годов XX века, издали и снова засекретили крошечным тиражом, и в продажу эта книга так и не поступила. В СССР микрофильм с этой книгой попал только в начале шестидесятых, десять лет шла подготовка академического издания, которое, увы, и здесь стало редкостью.
Ochen interesnyy i redkiy literaturnyy pamyatnik, bestsennyy istochnik svedeniy o ekaterininskoy epokhe. Eto tekst, zapisannyy so slov yaponskogo moryaka, korabl kotorogo poterpel krushenie i pribilsya k Aleutskim ostrovam. YAponets, Kodai, prozhil neskolko let v Rossii, byl v Peterburge, a zatem s pervoy rossiyskoy ekspeditsiey vernulsya v YAponiyu, gde ego ochen podrobno doprosili. Delo proiskhodilo eshche pri Ekaterine II. Eti materialy okazalis tak strogo zasekrecheny, chto sami yapontsy ikh izvlekli iz arkhivov tolko v nachale tridtsatykh godov XX veka, izdali i snova zasekretili kroshechnym tirazhom, i v prodazhu eta kniga tak i ne postupila. V SSSR mikrofilm s etoy knigoy popal tolko v nachale shestidesyatykh, desyat let shla podgotovka akademicheskogo izdaniya, kotoroe, uvy, i zdes stalo redkostyu.
