Дмитрий Громов и Олег Ладыженский (Генри Лайон Олди) – дуэт, не нуждающийся в рекомендациях. Обладатели титула «Лучший писатель-фантаст Европы», лауреаты десятков международных литературных премий, в том числе «Золотой Роскон», «Золотой кадуцей», «Золотий письменник України». Cуммарный тираж книг Г. Л. Олди приближается к двум миллионам экземпляров. «Кабирский цикл», самый известный в творчестве Г. Л. Олди, открывается романом «Путь Меча». Под воздействием «железной» воли живых клинков – Блистающих – искусство фехтования отточено людьми до немыслимого совершенства. Все вооружены, и все мастерски владеют своими мечами – это ли не залог бескровности многочисленных поединков? И все же покой мира, кажущегося гармоничным, нарушается чередой загадочных убийств. И люди, и Блистающие в шоке – такого не было уже восемь веков! Минули столетия, и наступило время романа «Дайте им умереть». Новому оружию сделалось больно, и оно стало мстить людям, взрываясь у них в руках. Почему? Может быть, об этом знает ржавый меч, лежащий под стеклом в музее? Он ведь помнит те времена, когда на бескрайних Дурбанских равнинах сражались темные силуэты всадников… И снова – возвращение в далекое прошлое. Аль-Мутанабби, чью железную руку мы помним по «Пути Меча» – поэт, пусть даже меч его разит без промаха. Жизнь поэта – его песня. Роман «Я возьму сам» – блестящая аллегорическая поэма о судьбе царя царей, отринувшего меч, чтобы войти в историю в качестве поэта. Потому что меч – наваждение, посланное черной магией фарра; и сколь ни завоевывай Кабир мечом, это не оживит запертых в нем марионеток.
Dmitriy Gromov i Oleg Ladyzhenskiy (Genri Layon Oldi) duet, ne nuzhdayushchiysya v rekomendatsiyakh. Obladateli titula Luchshiy pisatel-fantast Evropy, laureaty desyatkov mezhdunarodnykh literaturnykh premiy, v tom chisle Zolotoy Roskon, Zolotoy kadutsey, Zolotiy pismennik Ukraini. Cummarnyy tirazh knig G. L. Oldi priblizhaetsya k dvum millionam ekzemplyarov. Kabirskiy tsikl, samyy izvestnyy v tvorchestve G. L. Oldi, otkryvaetsya romanom Put Mecha. Pod vozdeystviem zheleznoy voli zhivykh klinkov Blistayushchikh iskusstvo fekhtovaniya ottocheno lyudmi do nemyslimogo sovershenstva. Vse vooruzheny, i vse masterski vladeyut svoimi mechami eto li ne zalog beskrovnosti mnogochislennykh poedinkov? I vse zhe pokoy mira, kazhushchegosya garmonichnym, narushaetsya cheredoy zagadochnykh ubiystv. I lyudi, i Blistayushchie v shoke takogo ne bylo uzhe vosem vekov! Minuli stoletiya, i nastupilo vremya romana Dayte im umeret. Novomu oruzhiyu sdelalos bolno, i ono stalo mstit lyudyam, vzryvayas u nikh v rukakh. Pochemu? Mozhet byt, ob etom znaet rzhavyy mech, lezhashchiy pod steklom v muzee? On ved pomnit te vremena, kogda na beskraynikh Durbanskikh ravninakh srazhalis temnye siluety vsadnikov I snova vozvrashchenie v dalekoe proshloe. Al-Mutanabbi, chyu zheleznuyu ruku my pomnim po Puti Mecha poet, pust dazhe mech ego razit bez promakha. ZHizn poeta ego pesnya. Roman YA vozmu sam blestyashchaya allegoricheskaya poema o sudbe tsarya tsarey, otrinuvshego mech, chtoby voyti v istoriyu v kachestve poeta. Potomu chto mech navazhdenie, poslannoe chernoy magiey farra; i skol ni zavoevyvay Kabir mechom, eto ne ozhivit zapertykh v nem marionetok.
Expected