В английской литературе второй половины XIX в. Самуэлю Батлеру (1835-1902) принадлежит видное место. В жанре фантастического гротеска он возродил свифтовскую традицию, а в жанре романа воспитания предвосхитил тенденции, в полной мере развившиеся в европейской психологической прозе XX в. При создании "Пути всякой плоти" с немыслимой для того времени откровенностью писатель использовал личный жизненный опыт. Автобиографичность придает его повествованию особую остроту. В романе прослеживается формирование характера и духовное становление сына священника. Перед читателем проходят картины печального, искалеченного деспотичным произволом воспитателей детства главного героя, полной лишений и разочарований юности и, наконец, зрелости - поры, когда он обретает себя в творческом труде - писательской деятельности.Огромная эрудиция автора и мастерское владение словом позволяют ему искусно вплетать в ткань повествования и в речи героев библейские, шекспировские и другие классические цитаты и аллюзии, очень часто преподнося их так, что всем известные, расхожие фразы начинают сверкать новыми красками. Не менее изящны и собственные парадоксы и аллегории писателя. Умелое сочетание всех этих приемов позволило создать один из лучших викторианских романов, где оригинальные философские размышления соседствуют с яркими жанровыми сценами, а разящая сатира и едкая ирония - с мягким, чисто английским юмором.
V angliyskoy literature vtoroy poloviny XIX v. Samuelyu Batleru (1835-1902) prinadlezhit vidnoe mesto. V zhanre fantasticheskogo groteska on vozrodil sviftovskuyu traditsiyu, a v zhanre romana vospitaniya predvoskhitil tendentsii, v polnoy mere razvivshiesya v evropeyskoy psikhologicheskoy proze XX v. Pri sozdanii "Puti vsyakoy ploti" s nemyslimoy dlya togo vremeni otkrovennostyu pisatel ispolzoval lichnyy zhiznennyy opyt. Avtobiografichnost pridaet ego povestvovaniyu osobuyu ostrotu. V romane proslezhivaetsya formirovanie kharaktera i dukhovnoe stanovlenie syna svyashchennika. Pered chitatelem prokhodyat kartiny pechalnogo, iskalechennogo despotichnym proizvolom vospitateley detstva glavnogo geroya, polnoy lisheniy i razocharovaniy yunosti i, nakonets, zrelosti - pory, kogda on obretaet sebya v tvorcheskom trude - pisatelskoy deyatelnosti.Ogromnaya eruditsiya avtora i masterskoe vladenie slovom pozvolyayut emu iskusno vpletat v tkan povestvovaniya i v rechi geroev bibleyskie, shekspirovskie i drugie klassicheskie tsitaty i allyuzii, ochen chasto prepodnosya ikh tak, chto vsem izvestnye, raskhozhie frazy nachinayut sverkat novymi kraskami. Ne menee izyashchny i sobstvennye paradoksy i allegorii pisatelya. Umeloe sochetanie vsekh etikh priemov pozvolilo sozdat odin iz luchshikh viktorianskikh romanov, gde originalnye filosofskie razmyshleniya sosedstvuyut s yarkimi zhanrovymi stsenami, a razyashchaya satira i edkaya ironiya - s myagkim, chisto angliyskim yumorom.
