Аркадий Калина влюблён в скрипку, но больше - в море. Скрипку он, может, и вовсе не любит: с любовью вообще всё сложно, когда тебе четырнадцать. Это "всё сложно" хорошо знает хмурый "валенок" Антон, которого одноклассники (и, увы, одноклассницы) будто не видят. Заодно и не слышат, как он в музыкалке уныло выводит "Ой, то не вечер", - ну и ладно, а то стыд же! Подстригшаяся под "ноль" Лёлька в новом районе тоже как чужая, народ ей здесь не нравится. Крутой только парень по кличке Джон - да ведь ему, скейтеру, наплевать на её дурацкое пианино.Подросткам из рассказов Нины Дашевской есть чем поделиться. Их мысли, будто случайно подслушанные, - словно фортепианная игра соседа за стенкой: музыка знакомая, но исполнена она по-своему и потому завораживает. После нескольких страниц текста с героями совсем не хочется расставаться.
Arkadiy Kalina vlyublyen v skripku, no bolshe - v more. Skripku on, mozhet, i vovse ne lyubit: s lyubovyu voobshche vsye slozhno, kogda tebe chetyrnadtsat. Eto "vsye slozhno" khorosho znaet khmuryy "valenok" Anton, kotorogo odnoklassniki (i, uvy, odnoklassnitsy) budto ne vidyat. Zaodno i ne slyshat, kak on v muzykalke unylo vyvodit "Oy, to ne vecher", - nu i ladno, a to styd zhe! Podstrigshayasya pod "nol" Lyelka v novom rayone tozhe kak chuzhaya, narod ey zdes ne nravitsya. Krutoy tolko paren po klichke Dzhon - da ved emu, skeyteru, naplevat na eye duratskoe pianino.Podrostkam iz rasskazov Niny Dashevskoy est chem podelitsya. Ikh mysli, budto sluchayno podslushannye, - slovno fortepiannaya igra soseda za stenkoy: muzyka znakomaya, no ispolnena ona po-svoemu i potomu zavorazhivaet. Posle neskolkikh stranits teksta s geroyami sovsem ne khochetsya rasstavatsya.
