Стихи Эдуарда Асадова не только читали, переписывали в тетрадки и учили наизусть - его творческие вечера, с которыми он объездил весь Союз, вызывали не меньший интерес, чем концерты звезд эстрады.
Ослепший поэт не мог видеть переполненных залов, но он ощущал восторг благодарной публики. Слушателей, как и читателей, привлекали обостренное чувство справедливости автора, его представления о верности, благородстве, его великодушие.
Они узнавали в его стихах себя, ситуации, в которых оказывались сами. В тысячах писем делились с ним самым сокровенным, восхищаясь поэтом, который, будучи незрячим, видит жизнь столь проницательно.
Stikhi Eduarda Asadova ne tolko chitali, perepisyvali v tetradki i uchili naizust - ego tvorcheskie vechera, s kotorymi on obezdil ves Soyuz, vyzyvali ne menshiy interes, chem kontserty zvezd estrady. Oslepshiy poet ne mog videt perepolnennykh zalov, no on oshchushchal vostorg blagodarnoy publiki. Slushateley, kak i chitateley, privlekali obostrennoe chuvstvo spravedlivosti avtora, ego predstavleniya o vernosti, blagorodstve, ego velikodushie. Oni uznavali v ego stikhakh sebya, situatsii, v kotorykh okazyvalis sami. V tysyachakh pisem delilis s nim samym sokrovennym, voskhishchayas poetom, kotoryy, buduchi nezryachim, vidit zhizn stol pronitsatelno.
The poetry of Edward Asadov not only read, copied into notebooks and learn by heart - his recitals with which he toured the entire Soviet Union, was of no less interest than the concerts of pop stars.
The blind poet could not see the crowded halls, but he felt the delight an appreciative audience. Listeners, like readers, have attracted heightened sense of justice, of the author, his ideas about loyalty, generosity, his generosity.
They learned his poems by himself, a situation in which I was themselves. Thousands of letters shared with him the most intimate, admiring the poet, who, being blind, sees life so insightful.
Expected