Структурно "Дневник" практически полностью идентичен своему "ego" - книге Ф. Ницше "Так говорил Заратустра": те же части и главы, сохранены тематики, внутренняя динамика сюжета, системы образов. Однако, содержание, равно как и суть текста, совершенно иные, обратные. "Заратустра" словно вывернут здесь наизнанку. Ницшеанская идея "сверхчеловека" возвращается в "Дневнике" к своему первоначалу, к идее человека - что значит быть человеком и возможно ли им, вообще, стать? Идея "вечного возвращения", напротив, делая в "Дневнике" круг, подходит к своему логическому концу - обретение Другого в себе завершает движение.Текст "Дневника" кажется произведением, созданным в духе постмодерна, но это не постмодерн. С другой стороны, он может показаться структуралистическим, поскольку структуры ясно проглядываются как в элементах текста, так и в самой форме изложения. Однако, это не структурализм, это нечто иное, до сих пор даже неопределенное... и потому абсолютно оригинальное.
Strukturno "Dnevnik" prakticheski polnostyu identichen svoemu "ego" - knige F. Nitsshe "Tak govoril Zaratustra": te zhe chasti i glavy, sokhraneny tematiki, vnutrennyaya dinamika syuzheta, sistemy obrazov. Odnako, soderzhanie, ravno kak i sut teksta, sovershenno inye, obratnye. "Zaratustra" slovno vyvernut zdes naiznanku. Nitssheanskaya ideya "sverkhcheloveka" vozvrashchaetsya v "Dnevnike" k svoemu pervonachalu, k idee cheloveka - chto znachit byt chelovekom i vozmozhno li im, voobshche, stat? Ideya "vechnogo vozvrashcheniya", naprotiv, delaya v "Dnevnike" krug, podkhodit k svoemu logicheskomu kontsu - obretenie Drugogo v sebe zavershaet dvizhenie.Tekst "Dnevnika" kazhetsya proizvedeniem, sozdannym v dukhe postmoderna, no eto ne postmodern. S drugoy storony, on mozhet pokazatsya strukturalisticheskim, poskolku struktury yasno proglyadyvayutsya kak v elementakh teksta, tak i v samoy forme izlozheniya. Odnako, eto ne strukturalizm, eto nechto inoe, do sikh por dazhe neopredelennoe... i potomu absolyutno originalnoe.
