В 1692 г., за несколько лет до начала реформ Петра I, стольник Андрей Иванович Лызлов завершил первую в России обобщающую ученую монографию «Скифская история». Темой стали взаимоотношения кочевых, «скифских», и оседлых народов в Европе, Азии и Северной Африке с античности до XVII в., причем последними «скифами» автор считал турок-осман и крымских татар. Источники, на которые Лызлов тщательно ссылался, — вся доступная автору русская, польская и западноевропейская историография. Выводы автора, основанные на еще невиданном в мировой науке русском взгляде на мир, намного опередили его время. Лызлову удалось создать богатейшее, захватывающее, глубокое и драматичное повествование. Он стал не первым ученым историком в России до ее «европеизации» Петром I, но лучшим из них, предшественником даже не В.Н. Татищева, но самого Н.М. Карамзина.
V 1692 g., za neskolko let do nachala reform Petra I, stolnik Andrey Ivanovich Lyzlov zavershil pervuyu v Rossii obobshchayushchuyu uchenuyu monografiyu Skifskaya istoriya. Temoy stali vzaimootnosheniya kochevykh, skifskikh, i osedlykh narodov v Evrope, Azii i Severnoy Afrike s antichnosti do XVII v., prichem poslednimi skifami avtor schital turok-osman i krymskikh tatar. Istochniki, na kotorye Lyzlov tshchatelno ssylalsya, vsya dostupnaya avtoru russkaya, polskaya i zapadnoevropeyskaya istoriografiya. Vyvody avtora, osnovannye na eshche nevidannom v mirovoy nauke russkom vzglyade na mir, namnogo operedili ego vremya. Lyzlovu udalos sozdat bogateyshee, zakhvatyvayushchee, glubokoe i dramatichnoe povestvovanie. On stal ne pervym uchenym istorikom v Rossii do ee evropeizatsii Petrom I, no luchshim iz nikh, predshestvennikom dazhe ne V.N. Tatishcheva, no samogo N.M. Karamzina.
