Требования Андрея Битова к эссеистике те же, что и к художественной прозе (от «Молчания слова» (1971) до «Музы прозы» (2013)).
«Пятое измерение» – единство текстов, написанных в разное время, в разных местах и по разным поводам (круглые даты или выход редкой книги, интервью или дискуссия), а зачастую и без видимого, внешнего повода. События и персоны, автор и читатель замкнуты в едином пространстве – памяти, даже когда речь идет о современниках. «Литература оказалась знанием более древним, чем наука» – утверждает Андрей Битов.
Trebovaniya Andreya Bitova k esseistike te zhe, chto i k khudozhestvennoy proze (ot Molchaniya slova (1971) do Muzy prozy (2013)). Pyatoe izmerenie edinstvo tekstov, napisannykh v raznoe vremya, v raznykh mestakh i po raznym povodam (kruglye daty ili vykhod redkoy knigi, intervyu ili diskussiya), a zachastuyu i bez vidimogo, vneshnego povoda. Sobytiya i persony, avtor i chitatel zamknuty v edinom prostranstve pamyati, dazhe kogda rech idet o sovremennikakh. Literatura okazalas znaniem bolee drevnim, chem nauka utverzhdaet Andrey Bitov.
Requirements of Andrei Bitov the essays are the same as those to prose (from "Silence" (1971) to "the Muse of prose" (2013)).
"The fifth dimension" – the unity of texts written at different times, in different places and on different occasions (anniversaries or access rare books, interview or discussion), and often with no apparent, external reason. Events and persons, the author and the reader are locked in the same space memory, even when it comes to contemporaries. "Literature was a knowledge more ancient than science," says Andrei Bitov.
