Сорок пять лет машинопись "Проводов" пролежала у писателя в столе, прежде чем он решился на их публикацию. Появись этот роман в свое время, сразу же после написания, в самиздате или тамиздате, вероятно, он занял бы достойное место рядом с книгами "Школа для дураков" Саши Соколова и "Москва-Петушки" Венедикта Ерофеева, а его автору грозили бы либо тюрьма и психушка, либо вынужденная эмиграция. Эротическая, религиозная и социальная составляющая романа были бы однозначно расценены советской властью как искажение социалистической действительности. Однако в "Проводах" интересно не столько это, сколько формальная новизна: весь текст - единый внутренний монолог с повторяющимися элементами внешней речи, цитатами из Писания, фрагментами стихов и прозы, лирическими и философскими отступлениями. Возвратно-поступательное движение повествования создает эффект замедленной съемки. Книга вовсе не устарела, скорее наоборот - вылежалась и наполнилась новыми смыслами.
Sorok pyat let mashinopis "Provodov" prolezhala u pisatelya v stole, prezhde chem on reshilsya na ikh publikatsiyu. Poyavis etot roman v svoe vremya, srazu zhe posle napisaniya, v samizdate ili tamizdate, veroyatno, on zanyal by dostoynoe mesto ryadom s knigami "SHkola dlya durakov" Sashi Sokolova i "Moskva-Petushki" Venedikta Erofeeva, a ego avtoru grozili by libo tyurma i psikhushka, libo vynuzhdennaya emigratsiya. Eroticheskaya, religioznaya i sotsialnaya sostavlyayushchaya romana byli by odnoznachno rastseneny sovetskoy vlastyu kak iskazhenie sotsialisticheskoy deystvitelnosti. Odnako v "Provodakh" interesno ne stolko eto, skolko formalnaya novizna: ves tekst - edinyy vnutrenniy monolog s povtoryayushchimisya elementami vneshney rechi, tsitatami iz Pisaniya, fragmentami stikhov i prozy, liricheskimi i filosofskimi otstupleniyami. Vozvratno-postupatelnoe dvizhenie povestvovaniya sozdaet effekt zamedlennoy semki. Kniga vovse ne ustarela, skoree naoborot - vylezhalas i napolnilas novymi smyslami.
This book shows the development of Russian literature in the Diaspora and the metropolis from the most unexpected quarter. Collected here are the texts of the authors, scattered across countries and continents and centred around published in tel Aviv of the magazine "Mirror". Among them were such famous figures as Stanislav Krasovitsky, Ilya Kabakov, Michail Grobman, representatives of the next generation, which had already declared itself, — Alexander Barash, Alexander Goldstein, Yuri Leiderman, and Alexander Petrov, the new extraordinary writers — Dmitry Genic and Moses winokur. Prose and poetry collection full of mysterious stories that lead the reader to unusual mental spaces in unfamiliar and exotic geography.
