Дина Рубина совершила невозможное - соединила три разных жанра: увлекательный и одновременно почти готический роман о куклах и кукольниках, стягивающий воедино полюса истории и искусства; семейный детектив и психологическую драму, прослеженную от ярких детских и юношеских воспоминаний до зрелых седых волос.
Страсти и здесь "рвут" героев. Человек и кукла, кукольник и взбунтовавшаяся кукла, человек как кукла - в руках судьбы, в руках Творца, в подчинении семейной наследственности? - эта глубокая и многомерная метафора повернута автором самыми разными гранями, не снисходя до прямолинейных аналогий.
Мастерство же литературной "живописи" Рубиной, пейзажной и портретной, как всегда - на высоте: словно ешь ломтями душистый вкусный воздух и задыхаешься от наслаждения.
Dina Rubina sovershila nevozmozhnoe - soedinila tri raznykh zhanra: uvlekatelnyy i odnovremenno pochti goticheskiy roman o kuklakh i kukolnikakh, styagivayushchiy voedino polyusa istorii i iskusstva; semeynyy detektiv i psikhologicheskuyu dramu, proslezhennuyu ot yarkikh detskikh i yunosheskikh vospominaniy do zrelykh sedykh volos. Strasti i zdes "rvut" geroev. CHelovek i kukla, kukolnik i vzbuntovavshayasya kukla, chelovek kak kukla - v rukakh sudby, v rukakh Tvortsa, v podchinenii semeynoy nasledstvennosti? - eta glubokaya i mnogomernaya metafora povernuta avtorom samymi raznymi granyami, ne sniskhodya do pryamolineynykh analogiy. Masterstvo zhe literaturnoy "zhivopisi" Rubinoy, peyzazhnoy i portretnoy, kak vsegda - na vysote: slovno esh lomtyami dushistyy vkusnyy vozdukh i zadykhaeshsya ot naslazhdeniya.
Dina Rubina did the impossible - he put together three different genres: a fun and almost Gothic novel about puppets and the puppeteer, drawing together the poles of history and art; family detective and psychological drama traced from vivid childhood memories to Mature gray hair.
Passion here "tearing" of the characters. The man and the puppet, puppeteer and the rebel doll, man as a puppet in the hands of fate, in the hands of the Creator, subordinate to family inheritance? - this is a profound and multidimensional metaphor turned the author of a variety of facets, not condescending to straightforward analogies.
The same literary skill of "painting" Rubina, landscape and portrait, as always - at height: it's like eating slices of fragrant fresh air and gasp from pleasure.
Expected