Своеобразный антипод второй великой антиутопии ХХ века - "О дивный новый мир" Олдоса Хаксли. Что, в сущности, страшнее: доведенное до абсурда "общество потребления" или доведенное до абсолюта "общество идеи"?По Оруэллу, нет и не может быть ничего ужаснее тотальной несвободы…Детство Уинстона Смита пришлось на 1950-е годы, когда в результате революции к власти в Великобритании пришла партия английского социализма. Отец и мать бесследно исчезли. Уинстон не знает, что произошло с его родителями — либо они были распылены, либо приговорены к длительному заключению в концлагере.С молодых лет Уинстон работает в министерстве правды, в его обязанности входит правка документов, которые содержат факты, противоречащие партийной пропаганде. Смит осознает, что испытывает сомнения по поводу идеологии своей партии, но на людях ему приходится притворяться приверженцем английского социализма, так как высказывать любые идеи против партии опасно.Возможно, Уинстон и дальше спокойно жил, втайне записывая свои мысли в дневник, если бы не встреча с Джулией …
Svoeobraznyy antipod vtoroy velikoy antiutopii KHKH veka - "O divnyy novyy mir" Oldosa KHaksli. CHto, v sushchnosti, strashnee: dovedennoe do absurda "obshchestvo potrebleniya" ili dovedennoe do absolyuta "obshchestvo idei"?Po Oruellu, net i ne mozhet byt nichego uzhasnee totalnoy nesvobodyDetstvo Uinstona Smita prishlos na 1950-e gody, kogda v rezultate revolyutsii k vlasti v Velikobritanii prishla partiya angliyskogo sotsializma. Otets i mat bessledno ischezli. Uinston ne znaet, chto proizoshlo s ego roditelyami libo oni byli raspyleny, libo prigovoreny k dlitelnomu zaklyucheniyu v kontslagere.S molodykh let Uinston rabotaet v ministerstve pravdy, v ego obyazannosti vkhodit pravka dokumentov, kotorye soderzhat fakty, protivorechashchie partiynoy propagande. Smit osoznaet, chto ispytyvaet somneniya po povodu ideologii svoey partii, no na lyudyakh emu prikhoditsya pritvoryatsya priverzhentsem angliyskogo sotsializma, tak kak vyskazyvat lyubye idei protiv partii opasno.Vozmozhno, Uinston i dalshe spokoyno zhil, vtayne zapisyvaya svoi mysli v dnevnik, esli by ne vstrecha s Dzhuliey
