Антиутопия, затрагивающая тему материнства, феминизма и положения женщины в современном обществе. «Рассказ служанки» + «Игра в кальмара».«"Школа хороших матерей" напоминает таких писателей, как Маргарет Этвуд и Кадзуо Исигуро, с их пробирающими до мурашек темами слежки, контроля и технологий. Это замечательный, побуждающий к действию роман. Книга кажется одновременно ужасающе невероятной и пророческой». — VOGUEТолько государство решит — хорошая ты мать или нет!Фрида очень старается быть хорошей матерью. Но она не оправдывает надежд родителей и не может убедить мужа бросить любовницу. Вдобавок ко всему она не сумела построить карьеру, и только с дочерью, Гарриет, женщина наконец достигает желаемого счастья. Гарриет — это все, что у нее есть, все, ради чего стоит бороться.«Школа хороших матерей» — роман-антиутопия, где за одну оплошность Фриду приговаривают к участию в государственной программе, направленной на исправление «плохого» материнства. Теперь на кону не только жизнь ребенка, но и ее собственная свобода.
Antiutopiya, zatragivayushchaya temu materinstva, feminizma i polozheniya zhenshchiny v sovremennom obshchestve. Rasskaz sluzhanki + Igra v kalmara."SHkola khoroshikh materey" napominaet takikh pisateley, kak Margaret Etvud i Kadzuo Isiguro, s ikh probirayushchimi do murashek temami slezhki, kontrolya i tekhnologiy. Eto zamechatelnyy, pobuzhdayushchiy k deystviyu roman. Kniga kazhetsya odnovremenno uzhasayushche neveroyatnoy i prorocheskoy. VOGUETolko gosudarstvo reshit khoroshaya ty mat ili net!Frida ochen staraetsya byt khoroshey materyu. No ona ne opravdyvaet nadezhd roditeley i ne mozhet ubedit muzha brosit lyubovnitsu. Vdobavok ko vsemu ona ne sumela postroit kareru, i tolko s docheryu, Garriet, zhenshchina nakonets dostigaet zhelaemogo schastya. Garriet eto vse, chto u nee est, vse, radi chego stoit borotsya.SHkola khoroshikh materey roman-antiutopiya, gde za odnu oploshnost Fridu prigovarivayut k uchastiyu v gosudarstvennoy programme, napravlennoy na ispravlenie plokhogo materinstva. Teper na konu ne tolko zhizn rebenka, no i ee sobstvennaya svoboda.
