– Какой унылый видок, – громко нарушил молчание, царившее в автобусе – Рома Попов, коренастый, черноволосый семнадцатилетний юноша, сидевший в левом ряду салона у окна, что сразу за водителем, – неужели нам тут целый месяц чалиться?Но ему никто не ответил. Будущие студенты медики, а пока еще отправленная в колхоз бесправная абитура, не горели желанием шевелить языком в такой пропылённой духоте и вступать в сомнительные дискуссии. Не спасали пассажиров и открытые настежь окна: в салоне жутко пахло бензином и раскаленным железом – автобус внутри почему-то почти не охлаждался. Двадцать девчат и десять парней под присмотром пары серьезных с виду преподавателей с рюкзаками и спортивными сумками, в рабочей одежде неслись вперед, навстречу трудовому подвигу в колхоз "Красный пахарь".
Kakoy unylyy vidok, gromko narushil molchanie, tsarivshee v avtobuse Roma Popov, korenastyy, chernovolosyy semnadtsatiletniy yunosha, sidevshiy v levom ryadu salona u okna, chto srazu za voditelem, neuzheli nam tut tselyy mesyats chalitsya?No emu nikto ne otvetil. Budushchie studenty mediki, a poka eshche otpravlennaya v kolkhoz bespravnaya abitura, ne goreli zhelaniem shevelit yazykom v takoy propylyennoy dukhote i vstupat v somnitelnye diskussii. Ne spasali passazhirov i otkrytye nastezh okna: v salone zhutko pakhlo benzinom i raskalennym zhelezom avtobus vnutri pochemu-to pochti ne okhlazhdalsya. Dvadtsat devchat i desyat parney pod prismotrom pary sereznykh s vidu prepodavateley s ryukzakami i sportivnymi sumkami, v rabochey odezhde neslis vpered, navstrechu trudovomu podvigu v kolkhoz "Krasnyy pakhar".
